За каждой гранью полного стакана
Выходит пьяный месяц из тумана
И, перочинный нож в руке держа,
Он режет безо всякого ножа.
Он знает, что Восток –
что кровосток.
Что Запад – заперт,
Север – серд да болен,
А Юг – многоуголен
Да туг.
И никуда не деться, милый друг,
Тебе от многогранного стакана,
Где годом обступили месяца
И ты плывешь по небу на Ловца
В его тумане,
И в его стакане.
И лишь благодаря своей свече
Ты ничего не видишь вообще.
Калейдоскоп
Как ни крути, но Мир – Калейдоскоп.
Ссыпаются в любое положенье
В нём бусинки и стёклышки скольженьем
Вдоль радужки пугливых антилоп.
Пурпурный шар, как в зеркало, глядит
В ультрамарин живого Океана,
Под сладкий звук свирели бога Пана.
И васильковый день в груди хранит
Лимонный голос жадного птенца,
Сурьмою бархатной затянутые ночи
С отметинами звёздных червоточин,
Улавливающих, как на живца,
Немые стаи разноцветных рыбок –
Молитв, проклятий и благословений.
Цветные стёклышки рассматривает гений.
Мир очень прочен, потому что зыбок.
Лиловый Кришна, золотой Христос,
Неведомый Аллах с зелёной книгой,
Калейдоскоп вращают миг за мигом.
Мир дивно сложен, потому что прост.
Пускай тебе понравится природа –
Исписанный брусок сырого мела,
Глициний гроздья, строгих лилий стрелы,
Спор тысячи цветов в теченье года.
Блаженной ночи бесконечны очи,
Но всё равно обманет их Факир.
Пускай с тобой пребудет вечно Мир!
Гляди в него, крути его, как хочешь!
Театр военных действий
На сцене Война – полуголая и грязная старуха
с младенцем на руках:
«Я к вам пришла с казанского вокзала
И принесла с собою сироту
С иконой Богоматери во рту.
Икону эту я сама писала.
Теперь я – мать родная сироте.
В его ушах визжат виолончели,
А я кажусь Венерой Боттичелли
В своей неотразимой наготе».
Самозабвенно жидкий скальп скребя,
Она сказала: «Я не всё сказала.
Пусть слабонервных выведут из зала
И каждый смирный выйдет из себя.
От слов моих закладывает уши
Ослов. Они закладывают души.
Их душит и подвешивает туши
Рукою ловкою мой вечный бог.
Его искусство ищет совершенства,
Чтоб ощущать сиротство как блаженство
На том конце замедленного жеста
Вам до скончанья всех земных дорог.
Являя злому миру красоту,
Я принимаю всех в свои объятья.
И с таинством порочного зачатья
Рожаю вас с иконою во рту».