ЖЕНЩИНА И МЕЧТА...
* * *
Я опять хочу в Париж –
Пошло и цинично – анекдот…
Я ж хочу туда, где тишь,
И куда никто пусть не войдёт.
Я хочу на небо, мягко и робко
Пройти спокойно и не спеша.
По тому вон белому облаку, -
Там отдохнёт от сует душа.
На рыхлом облаке, совсем одна.
А, впрочем, в комнате, где нет окна,
Где нету мебели посуды, кухни…
О, быт! Хоть на минуту рухни!
Дай тишины, покоя, сна.
Любое место, но чтоб – одна.
Без боли за…, без горя от…
Не уж ли это ко мне придёт?
Чтоб никому я – и не должна!
Пусть: никого нет, лишь я одна…
Как я устала от их проблем,
От слёз в плечо мне - на мир взамен.
***
Иметь мечтала та кларнет,
Когда была ребенком чистым,
Но вплелся вдруг в сюжет корнет,
И взглядом сжег ее лучистым.
Девица, о прощении моля,
Кораллы Карлу подарила.
Про локоны молчит молва,
О краже только говорила.
БУДЕМ ЖИТЬ
Она встретила его случайно. Он вёз новенькую детскую коляску, лицо его сияло, он время от времени то заглядывал в глубь коляски, на крошечное личико дочери, то смотрел по сторонам, как бы желая поделиться своей радостью со всеми, считая, что и все должны в этот миг испытывать захватывающую, возвышающую, будто поднимающую всего его, радость.
Он ещё не знал бессонных ночей из-за ребёнка, тревоги и всего, что его ещё ждёт не на всём даже родительском пути, а на том коротеньком его куске, пока дочь, наконец, затопает ножками без его помощи.
И только один восторг наполнял его.
Увидев вдруг Её, он ещё больше обрадовался, и обрадовался не именно ей, а тому уже, что кого-то можно остановить и показать, «похвастаться».
Она спокойно поздоровалась, задала пару вопросов, принятых в таком случае и спросила, заглядывая в коляску: «Можно глянуть?», видя, впрочем, что он только и ждёт, что посмотрят его дитя. «Красавица. Как назвали?». «Твоя тёзка, представь».
Она хотела было возмутиться и высказать ему свое убеждение о несуразности такого названия ребёнка, так как действительно не любила своего имени и где-то даже подсознательно, но уверенно считала, что именно из-за значения своего имени подвергается всем неудачам и нападкам судьбы, явно обошедшую её пусть уж не благами и удачами, так хотя бы покоем, и щедро обдающую неприятностями, а то и бедами.
Но, встретив его светящиеся радостью глаза, промолчала, тем более что он-то, наверняка, не знает историю возникновения имени, ибо в современной языковедческой литературе значится: Лидия – название области в Малой Азии, и уже не пишется, как прежде, что эту область древние (древние, потому как в 546 г. до н.э.) афиняне завоевали, разграбили, людей угнали в рабство и девушек-рабынь стали называть не иначе, как Лидиями.
Она смотрела в крошечное, ещё синеватое и морщинистое личико, обрамлённое густыми рядами капроновых розовых рюш, которые всегда возмущали её взгляд: «Ну, что, Лидушка? Как тебе показался этот суетный мир? Не показался? И мне вот не показался…», - вдруг грустно призналась она, усмехнулась горько и продолжала, жалея уже, что начала вслух плакаться, чего она никогда не позволяла себе на людях.
Это живое, но ещё ничего не понимающее создание, будто содрало с неё маску жизнерадостности и счастья, которую она придумала себе и отлично, с радостным злорадством в душе и, вопреки столь жестокой к ней действительности, носила. «Но будем жить!». И, уловив блуждающую, еще не совсем улыбку на лице новорожденной, засмеялась: «Вот именно, жить и улыбаться. Улыбка – единственное в этом мире, что даёт возможность жить».
***
Я вечную шутку играю с Судьбой.
Сама виновата, начав это первой!
Я славу пою вечной жизни трубой,
А вовсе не флейтою мягкою - перлы.
Возможно, судьбу победить не дано
Пришедшему в жизнь на Землю.
Упорно ж пряду я своё полотно,
Мне вторит гармония, внемлет...
И счастлива тем, что постигла искусство
Жить Здесь и Сейчас из всех сил.
И мне не бывает ни скучно, ни грустно:
Ведь все получает тот, кто не просил!!!
15.07.2012 г.