Бесстрастно-бледный небосвод, прижавший горизонт без края, на битвы горестный исход без сострадания взирает. Без умиления глядит на первое души томленье, ни бриллиант, ни фианит не вызывают удивленья. Всё было, есть и будет так, как Уроборос держит в круге... но не заплачет Пастернак, и двух Цветаевых не будет.