Роскошь, доступная лишь колодцу.
Каждый себе исступленно мстит
За невозможную боль бороться.
Нет бы, склониться, принявши плен,
Щедро дарованный изначально –
С хрипом саднящим встаешь с колен
Лишь оттого, что не встать печально –
И сквозь петляющий коридор
По анфиладе из преисподен,
Молча глотая горчащий сор
Собственных просьб о спокойном броде
Через несущий вперед поток
В алчущих темных водоворотах...
Право, пустое, твердить, жесток
Мир наш, мол. Ищешь другого? Вот он:
То же смешение плоских лиц,
Тухлые взгляды, умы, святыни.
Над миражом не бывает птиц –
Можно хоть вечность брести пустыней.
