Она смеялась, что-то говорила
И карты тасовала на ходу.
Она судьбу цыганскую любила.
Глаза ее горели, как в бреду.
«Не вешай носа, не грусти, соколик,
Вся жизнь твоя, похоже, впереди.
Отбрось все мысли и пошли за столик,
А на меня так больше не гляди».
Ложились карты, дамы и валеты,
Звучали ясно имена друзей,
А на плечах ее полураздетых
Играли тени черные с ветвей.
Я положил рублевую монету
В раскрытую, красивую ладонь.
И сжав запястье теплое, как лето,
Услышал фразу: "Жизнь не проворонь."