Меня видят только кошки, нарисованные ей. Я вхожу к ней осторожно, незаметно для петель, чтобы петли да дверные не боялись ни меня, ни привязанного к древу черногривого коня. У нее кудряшки русы, у нее, как белый снег, кожа тонкая - снимаю сливки с блёклых губ во сне, не касаясь этой кожи и не трогая волос, чтоб последней лунной ночкой милой детоньке спалось так тепло, совсем бесстрашно - выспись, звездочка моя, завтра ноченька другая будет - включим мы маяк, дабы в море отражаться и дразнить собою мглу. Твоей матушке сегодня положу в ладони лук - чиполлиново ненастье и горчащий вкус вина - пусть ей новой станет дочкой круглощекая луна. Я нашёптываю сказку да слова плету косой и рассматриваю кошек, нарисованных тобой.