Вплети в узор ладони нить дождя
и паутинку клёнов остролистых.
Луна, печаль на лезвии ножа
на хлеб намажет ржавого карниза.
Вселенной боль похожа на твою,
лишь только тем, что любишь ты прогулки
под небом полночи, под баюшки-баю
фонарной челяди в безлюдном переулке –
где залежь туч, как бесконечный сон,
и диск луны, как тень посмертной маски,
и бледный свет, и красное вино
в координатах летнего пространства.