Дул ветер, ходил над Невою
большой циклонический фронт.
"Сейчас я заплачу, завою
и выйдет ужасный афронт."
Карета обрызгала грязью.
Ещё не родился поэт,
умевший придать безобразью
эфирный мерцающий свет.
Советника звали Иванов,
но был он Иванов другой.
Он пил из нечистых стаканов
и шёл, изогнувшись дугой,
к себе на сырую фатеру,
глотал отвратительный дым.
И не было в космосе меры
для музыки этой беды.