Дыханье остановит и осушит
Прозрачные слезинки у свечи.
Вокруг мурлычат, согреваясь, души,
Как пестрые котята на печи.
Здесь ясно видится, что страшный суд
Свершается уже на этом свете.
Меня сюда седеющие дети,
Когда настанет время, принесут.
Здесь равнодушный шум Москвы
Сливается со свеч горящих треском.
Но только здесь единственное место,
Где будут говорить со мною, как с живым.
Когда смолкают песнопенья
И крест выносят на амвон,
В напутственном благословеньи
Я слышу: «Лазарь, выйди вон».
Я прихожу сюда, где восковые лица,
Где спины гнутся, как под ветром лес,
Куда придут когда-то дети помолиться,
Рисуя на себе на мой похожий крест.