Иной сидит себе в седле,
Но чуть поддёрнет он уздою,
И конь, как Вакх навеселе,
Летит кометою гнедою.
Другой нагайкой, каблуком
Дубасит круп блестящий конский,
А конь плетётся ишаком,
Вдову везущим на знакомство.
Объят седлом, он выстрел ждёт,
Скакун по имени «Россия».
Кто поведёт его вперёд
В седле, как на Голгофе сидя?
Кто, круг зловонный разорвав,
Прикажет просто «Делай дело!»
Вопрос сотрёт «Кто виноват?»
И с ним другой вопрос «Что делать?».
Ещё снабдил Россию Бог
Любимым возгласом бессилья:
«Я – не лекарство, Нет! Я – боль!»
Как любит этот взрыд Россия!
Всё жаждем праведных попов
Своим загрешенным приходам,
Чтоб...может быть...тогда...потом,
Стать четвертьправедным народом.
Она! Как её забыл?
Крупна, ценна, казиста с виду.
И я ведь так её любил
когда-то...ладушку-обиду.
Обиду, сладостную боль
Возящих воду на закорках,
Души российской плаху, хворь
Рак - для живых, отраду - мёртвых.
И эту боль и этот взрыд
Мы ценим с истовой заботой,
Как ценит старый инвалид
Свои копеечные льготы..
А может хватит в душу лезть
Россия – женщина, ведь точно?
Её удел: себя жалеть,
Жалеть взахлёб и днём, и ночью.
Беречь себя? Ещё чего,
Пусть бережёт меня, он…этот!
Он сбережё-о-о-т! Ведь для него,
Куда приятней старый метод.
И вот расчёт за сладкий миг:
Разверстый паз, и боль, и мука.
Иль входит в злой холодный мир
Дитя, ненужное, как муха.
Стоит скакун, усталый круп,
Глазами ищет: «Где же завтра?»
И вроде бы ездок не глуп,
Да ноги в путах у кентавра.