Вера рыдает: ну как же так, где мой хороший мальчик?
Мальчик стоял до конца, на флаг ножкой ступал, клал пальчик –
боже, подумаешь! – на курок. Он же из чувства «долга»!
«Долг» – это служба, кто не просёк: мяском наполнить морги.
Верочка брызжет слюной на всех: Этого вы хотели?
Дети чужие уходят в снег, под ноги бросив тело.
Вера, ослепнув, по ним идёт дальше носиться с горем.
Близкая смерть никогда не врёт, дальняя – просто повод.
Перезагрузка даёт своё, люд негодует – как же?
Нам обещали: мы не умрём! нам обещали хавчик!
Наше корыто, оно одно – братское, трохи в крові…
Родину – в жопу (она поймёт), ты защити нас, Вова.
Вова смеётся, ему видней, скоро придёт победа.
Стынут в могилах останки дней, горе траве поведав.
Не поведёт тишина окрест новый поход крестовый…
Господи, ты же давно воскрес, чтоб мы прошли по новой
весь этот путь? Тяжело? – Ничуть. В лица смотреть противно.
Бабы ликуют, в подол блюют истинные мужчины.
Люди живут вопреки всему, не выдавая слёзы.
Вова запрятал закон в суму и продаёт – с привоза
слышится песня далёких волн. Капля бежит за каплей.
Беркут уходит служить в ОМОН. Бог начинает плакать,
нервно смеяться, швырять дожди, волосы рвать, жечь шины…
Господи, перетерпи и жди. Так их божки учили.