Моя муза поспевает ко мне и кидает за борт авангарды слов: «Вот ты поэт, но почему тебя не любят эти земные женщины?». Юродствует, гиблым голосом тарахтит во весь рот: «Помни, поэт — это бог. Его словами латают в душах скупые трещины».
Моя дочь вдохновения, ты до беспорядка незыблема! Настигнешь и вцепишься словно клещ, каждый, в кого явишься — тот отчаянно лезет на потолок, если впадаешь в море — оно прочит быть гиблым; Твой лик до дикости предан, но так зловещ, мы вторим наш бессмысленный диалог:
Я поэт! Безвозмездно строптив, и вновь смотрю сквозь призму на мир. Ограненный, вымученный, с лихвой, вгрызаюсь в суть, протуберанец слова.
«Ты — поэт, но ты будешь один! Ведь я — твоя женщина, твоя плоть и кровь. Я решаю, нажать ли тебе на спусковой, завершить свой путь или же снять, наконец, оковы».
Но ведь я могу ранжировать все, что всласть: едкость мыслей, цвет души, людские местоимения..
«Ты ранжируешь. Я же могу поменять тебе любую масть! И если я захочу, то эта строчка будет последняя».