Слова облить напалмом и поджечь, Вонючий черный дым пустив на волю. Они не превращаются в картечь — Бессмысленны без резкости и боли. Они — набор тупых бесстыжих букв, Дырой в груди уже не кровоточат. Слова горят, не грея даже рук, Лишь зарево от них в осколках ночи. Они рождались, чтобы разбудить, В них вложено так много и… напрасно. А как вилась бичующая нить! Но оказалось, так писать опасно.
Едва дымятся черные слова — Так проще всем. Цензура, ты права.