Откуда перлы душ в жемчужницах сердец?
Как жемчуг в море, в плоть упрятал их Творец.
Когда добытчик-Смерть расколет оболочку,
Мы все разгадки тайн узнаем наконец.
Омар Хайям
В этот раз они останавливаются в поле, недалеко от дороги. Душа, уставшая после дневной суматохи, ложится и, почти сразу, засыпает, тело разводит костер, пристраивая над ним чайник, а ум, оседлав небольшой плоский камень, старательно записывает в дневник все, что с ними случилось за день. Наконец костер разожжен, чайник подвешен, тело, кряхтя, садится и начинает ерзать, пытаясь устроиться поудобней. Ум некоторое время наблюдает за ним, потом спрашивает:
- Ну и чего раскряхтелось, как старый дед?
- А я кто? Я и есть старый дед, - угрюмо отвечает тело.
- Ладно, не прибедняйся, тоже мне, старик нашелся.
- Да, старик! Это ты у нас с возрастом только крепче становишься, а я, между прочим, дряхлеть уже начало… только кого это интересует? - тело входит в раж. - Один, понимаешь, все смысл жизни ищет, просветления ему подавай. Скоро сам светиться будет как лампочка, и костра не надо. Другая, - тут тело смотрит на спящую душу, - дылда здоровая, а все болеет и болеет. И нет бы за своих болеть, так она за чужих болеет, а ты ее носи, потому что она, видите ли, сама уже идти не может!
- Тс-с, тихо ты, разбудишь ее, - цыкает ум, бросая встревоженный взгляд на душу.
Та продолжает спать.
- Да, ладно, я что, я ничего , пусть поспит, - неожиданно успокаивается тело.
Ум с минуту оценивающе его разглядывает.
-Давай с завтрашнего дня зарядкой займемся, - наконец произносит он.
- С тобой займешься, - вздыхает тело. - Ты по полночи не спишь - все мысли думаешь и меня ворочаешь туда-сюда, а утром ему зарядку подавай. Ты бы лучше меньше думал - мне уже легче будет.
- Не могу я меньше, - задумчиво говорит ум, - так устроен. Сам иногда на себя злюсь за это.
-Ну да, я понимаю, у каждого свои недостатки, - ухмыляется тело и разливает кипяток в алюминиевые кружки. Затем одну протягивает уму. Некоторое время они молча пьют чай.
Наконец тело, покосившись на спящую душу, в полголоса спрашивает:
- Слушай, ум, чего нам такая большая душа досталась. Я видел у других, что нам в дороге встречались, такие маленькие миниатюрные души, как девочки. Небось весят как пушинки - посадил на плечи и забыл. А у нас такая... А еще слышал, - тут тело перешло почти на шепот, - будто у некоторых ее вообще нет. Идут вдвоем по дороге, ум и тело, а души нет.
Ум не торопится отвечать, некоторое время смотрит на костер. Наконец произносит:
-Вранье это все, досужие разговоры. Душа есть у всех, только у некоторых она совсем маленькая, карманная. Вот и не видно ее. А чтоб ее еще и не слышно было, ей иногда и рот затыкают.
-Это как?
- Да по-разному, способов много. Вот алкоголь, например.
Оба одновременно поворачивают головы и смотрят на флягу, торчащую из пакета, потом друг на друга и вздыхают.
- А, умереть она от этого не может? – неожиданно спохватившись, спрашивает тело.
- Вот чего она не может, так это умереть.
- Вот, блин, везет же некоторым, - вздыхает тело. - Тут корячишься всю жизнь, работаешь на износ, а потом бац - и все... Вот скажи мне ум, ты же все знаешь, почему так?
- Ну, во-первых, я далеко не все знаю, а во-вторых, - ум с усмешкой смотрит на тело, - не так уж и много ты корячишься, а если уж и корячишься, то на себя любимое. Или ты думаешь, что это мне с душой нужны деньги, одежда или еда?
- Ха, интересно, много ли ты надумаешь, если я буду голодать или мерзнуть, где-нибудь под забором, без крыши над головой. А может ты забыл, как в прошлом году, когда я простуженное свалилось с воспалением легких, вы на пару с душой рядышком сидели, хвосты поджав да языки прикусив. Вспомни-ка, о чем ты тогда думал? О высоких материях? Молчишь? То-то... Небось думал зачем купил ту дурацкую книгу вместо теплого тулупа.
-Да ладно, - примирительно говорит ум, - ты в крайности-то не впадай. Понятно что, если ты не в порядке, страдаем мы все втроем. Я говорю о другом: наши с душой потребности минимальны. Мы, в отличие от тебя, не ощущаем вкуса еды, точнее нам все равно, что есть, мы ведь «питаемся» совсем другими вещами, которых в твоем мире нет.
- Между прочим, это и твой мир. Или ты рассчитываешь попасть в какой-то другой? - с сарказмом спрашивает тело.
- Нет, не рассчитываю... - ум замолкает на какое-то время, - но, все равно, этот мир - твой. Мир потребления.
-Интересно, а что бывают другие.
На этот раз ум замолкает надолго. Вырвав травинку, начинает задумчиво ее жевать.
- Понимаешь, - наконец произносит он, - миров существует огромное количество. Но, только я не знаю, где они находятся и как туда попасть.
- Откуда же ты знаешь, что они существуют?
- Это трудно объяснить, но... Ладно, попробую. Вот смотри: если предложить тебе или мне придумать какое-то невиданное животное, мы все равно придумаем что-то, что не выходит за рамки нашего опыта, логики, здравого смысла и законов физики. То же самое с миром: я придумаю его полностью, от мельчайшей букашки до неба над этим миром, но, учитывая бесконечность космоса и бесчисленное множество населенных планет, есть вероятность того, что этот мир где-то уже существует… Надеюсь, что ты меня поняло.
- Мудрено, конечно, но мне понятно. Не такое уж я тупое, как ты думаешь, - некоторые вещи понимаю быстрей тебя.
- Интересно, какие? - лукаво улыбается ум.
- А вот, смотри, - воодушевляется тело. - Мы идем по дороге и встречаем таких же путников как сами. Тебе, чтобы понять и оценить другой ум нужно время. Поговорить с ним, пообщаться, узнать каких взглядов он придерживается, как глубоки его суждения, насколько он открыт и честен с тобой. Мне же достаточно взглянуть на них, чтобы понять, кто передо мной, что из себя представляет вся эта троица, стоит ли идти с ними вместе или, как можно быстрей, разойтись.
- Вот как, почему же ты мне об этом не говоришь?
- А чего тебе говорить. Ты меня все равно не слушаешь, - обиженно отвечает тело, - и, между прочим, зря: во мне есть то, чего нет в тебе.
- И что же это? - заинтересовавшись, ум становится серьезным.
- Мудрость, которая называется инстинктом, - торжественно провозглашает тело.
Ум внимательно смотрит на него, потом переводит взгляд на костер, - а ведь ты пожалуй право. Только сейчас это называют интуицией.
Они на некоторое время замолкают, каждый думая о своем.
- Слушай, - ум первым нарушает молчание, - а ты действительно чувствуешь сразу всех троих?
- В том-то и дело, что в первый момент они для меня, как одно целое. Нет сосуда, нет его содержимого, есть нечто целое и неделимое, начало начал. Это потом, когда мы знакомимся ближе, они расслаиваются, и я начинаю видеть: вот тело, вот ум, вот душа.
- Может зря я к тебе не прислушиваюсь, - задумчиво говорит ум.
- Конечно, зря, - с жаром отзывается тело. - Мы бы с тобой таких дел могли наворотить! Это душе торопится некуда. А у нас с тобой жизнь одна и надо прожить ее полноценно, потому как второй попытки не будет.
Они опять замолкают.
- Слушай, - наконец произносит тело, - а что потом с душой будет после... после нас?
- Ну, ей назначать новых спутников. Они будут сопровождать ее дальше.
- А потом?
- А потом следующих.
- И, что, так все время?
- Нет, однажды она станет настолько большой и самодостаточной, что ей уже не нужны будут ни ум, ни тело. Мало того, они будут для нее обузой. Вот тогда она станет по-настоящему свободной.
- Подожди, подожди, как же без меня-то… а если она заболеет, не сможет сама передвигаться?! - недоверчиво восклицает тело.
- Она будет настолько сильной, что сможет справиться с любой болью. Вернее, она просто будет воспринимать ее по-другому. Ну, а тело ей уж точно не понадобится, поскольку она сможет перелетать с места на место со скоростью света, - опять улыбается ум.
-Так у нее, что - крылья вырастут?
-Можно сказать и так, хотя с точки зрения физики, это работает несколько по другому.
- И она будет, как ангел? - не успокаивается тело.
- Почему, как? Многие души становятся ангелами, чаще всего ангелами - хранителями. Выбирают себе подопечного и оберегают его.
- А я думал, что про ангелов - это сказки.
- Нет, это не сказки, - поясняет ум, - просто детское восприятие действительности. Представь себе, что ребенку показали первый раз самолет. Ну что он про него расскажет? Что это огромная серебристая птица, которая быстро летает. Он ведь не понимает насколько сложно устроен самолет. Он не знает, что принцип полета у самолета не такой, как у птицы. Он видит только часть целого. То же и с ангелами. Многие представляют их в белых саванах с крылышками на спине.
- А, на самом деле?
- А, на самом деле они... - ум не успевает закончить. Душа вскрикивает во сне и просыпается от собственного крика. Приподнимается на локте, долго смотрит непонимающим взглядом на парочку у костра и, наконец, зевая, произносит:
- Вы чего не спите, мальчики?
- Да вот, чай пьем, - суетливо оправдывается тело.
- Давайте ложитесь, завтра тяжелый день, нужно выспаться, - недовольно качая головой, произносит душа.
Ум безропотно вынимает из мешка подстилку, разворачивает ее, ложится сверху и, отвернувшись спиной к огню, затихает.
Тело продолжает сидеть, прихлебывая остывший чай. Душа присаживается рядом, берет еще одну кружку и наливает из чайника остатки чая:
- А, ты чего не ложишься? - спрашивает она.
- Да, пока он не уснет, - тело кивает в сторону ума, - смысла ложится никакого. Только бока зря мять. Он же все свою думу думает, не спит, и я вместе с ним кручусь. И вообще, ты заметила: что-то он последнее время много думать стал? Не нравится мне это.
- Много? - удивленно переспрашивает душа. - Ну что ты. Вот одной моей знакомой душе досталась парочка: тело женское, а ум, в общем, тоже вроде как женский, но уж больно умный. Почти что мужской. Но у мужчин он прямолинейный, а этот, понимаешь, витиеватый такой весь и все время думает. Шагу не дает им ступить - все анализирует, как же должно быть по правильному. То ему так правильно, то ему так уже неправильно, а через час вообще все фигня и надо начать жить по-новому. В общем всех запутает и сам запутается. Вот, так вот.
- Хм, а как же они живут-то все вместе.
- Да, ты знаешь, живут и, мне кажется, неплохо. Видишь ли, тело им досталось хорошее, мудрое. Такая, знаешь, природная мудрость. Вот ум раздухарится, понастроит кучу проектов, помитингует и устанет. Сядет отдыхать. Тут ему тело, так невзначай, раз, и подбросит простую и здравую мысль. А ум то устал, выдохся, себя показал, ему уже как бы и все равно. Ну и получается в конце концов так, как решит тело.
- Бывает же такое, - задумчиво бормочет тело.
- Хочешь совет? - душа, бросив взгляд на ум, придвигается вплотную к телу. Тот кивает в ответ.
- Так вот, - шепчет душа, - чтобы ум поменьше думал, тебе нужно жить более активно. Чем больше ты будешь нагружать себя, чем больше будешь уставать, тем меньше ум будет думать. Проверенный способ.
-Точно?
- Верняк, - лукаво улыбается душа, и ласково гладит тело по плечу.
- Ну... можно попробовать, - соглашается тело, - слушай, а правду ум говорит, что ты будешь все расти и расти, а потом станешь ангелом?
- Не знаю, - вздыхает душа, - я могу не только расти, но и уменьшаться.
- Как, уменьшаться? - удивляется тело.
- Так. Все зависит от того, какие спутники мне достанутся в следующий раз.
- Правда? А я думал души только растут - ты же все время росла.
- Это потому, что вы у меня такие хорошие, - душа опять улыбается, нежно обнимая тело, - а бывает: достанется спутникам в наследство большая душа, а они то наследство и промотают. И оставят после себя душу величиной с яйцо. А ей, бедняжке, могут потом назначить тело какого-нибудь кролика, и начинай все сначала. Знаешь, как трудно после этого опять вырасти .
Душа замолкает, вспоминая о чем-то своем, задумчиво смотрит на костер.
- Но, ведь она не виновата, что маленькой стала.
- Кто там разбираться будет, - досадливо отвечает душа, - маленькая - полезай в зайца.
- Ты ж говорила в кролика.
- Ой, да какая разница в зайца, в кролика, да хоть в скунса.
- В скунса? - ужасается тело и передергивает плечами. - Это же отвратительно. Слушай, а тот, кто назначает, не может ошибаться?
- Может. И таки ошибается, - подтверждает душа. - Ты думаешь, откуда взялась, например, сказка про Царевну-лягушку. Так вот, это когда одной большой и красивой душе по ошибке назначили тело одной маленькой преотвратненькой жабы.
- Лягушки, - поправляет тело.
- Ну, да , я и говорю, лягушки.
- И что?
- И мучалась она, пока не разобрались и не исправили ошибку.
- Да...
- Или вот, например, Аленький цветочек, помнишь?
- Конечно, очень хорошо помню. Подожди, но там ведь не животное, а чудище какое-то было огромное.
- Хм, а ты когда-нибудь муху в микроскоп рассматривал? - задает вопрос душа.
- Нет, а причем здесь микроскоп?
- Да не микроскоп, балда. Представь себе, что огромную, преогромную душу, которая уже готовилась стать свободной, по ошибке поместили в тело мухи.
Вот эту муху и раздуло до гигантских размеров. Это было такое ужасное зрелище , что она просто не могла никому показаться на глаза.
- А, потом ошибку, конечно, исправили?
- Нет, она сама все исправила, - душа чуть понижает голос. - Я же тебе говорю, она готовилась стать свободной. А в этом состоянии дУши умеют изменять мир.
- И, что?
- Ну, и сделала она так, что к ней отправили девченку. А уже ей душа рассказала, что надо делать. Вот так и освободилась.
- Здорово! А, откуда ты все это знаешь… ты была с ними знакома?
- Нет, что ты. Из сказок, конечно, - улыбается душа, - ведь в каждой сказке спрятана правда, но только для тех, кто знает истинную суть вещей.
Они замолкают, некоторое время наблюдая за искорками, танцующими над костром.
- А, расскажи, еще что-нибудь, - просит тело.
- Что же ты хочешь услышать? - спрашивает душа.
- Например, сколько ты уже... живешь?
Душа медлит с ответом, словно прикидывая в уме количество прожитых лет, - не знаю, - наконец отвечает она, - понимаешь, я не помню предыдущих жизней. Только какие-то смутные ощущения. Помню, что их было много. Помню, что однажды я была... ну в смысле, мое тело было кошкой, черной-черной, с большими, желтыми как фонари, глазами. У меня были хозяева, но не было имени. Они звали меня просто кошка. Это была странная жизнь. Наверно самая простая из всех моих жизней. Но она мне почему-то иногда снится. Может потому, что я была лишена всех эмоций и переживаний. Это был настоящая пытка.…
- А, я бы хотело быть котом, - мечтательно произносит тело. - Не жизнь, а малина. Лежишь целый день, ничего не делаешь. Тебя кормят, тебя поят, время от времени носят по кошкам всяким. Лафа...
- Лафа, - хихикает душа. - Это для тебя лафа, а для меня такая жизнь - каторга.
- Ну, хорошо, - меняет тему тело, - ты не знаешь, сколько прожила, ну а когда ты станешь свободной, знаешь?
Душа несколько секунд пристально смотрит на тело. Потом медленно отвечает:
- Может быть в этот раз.
- Да, ты что, - ошарашено восклицает тело и начинает разглядывать душу, словно первый раз видит.
- Тихо, тихо, - успокаивает его душа. - Во-первых, это только мое предположение, а может быть просто желание, и во-вторых, не стоит об этом говорить уму.
- Почему?
- А потому, - понижает голос душа, - что кончается на "у". Для ума очень важна самооценка. Ему важно знать, что живет он не зря, что жизнь его неординарна и что ему не будет в конце "мучительно больно за бесцельно прожитые годы". Если ему рассказать, он почувствует свою значимость, начнет строить грандиозные прожекты , как осчастливить все человечество, а это мне во вред. Давным-давно в одной мудрой книжке было сказано "гордыня - это порок". Простота и скромность - лучший путь к свободе души. Понимаешь?
- Пока нет.
- Ну, не могут сочувствие, сострадание, любовь идти от ума. Обычно это заканчивается очень печально.
- Расскажи.
- Ну, что ты все расскажи да расскажи, - отмахивается душа, - так и ночи не хватит.
Помолчав, она все таки продолжает:
- Ладно, слушай. Жила одна душа. Очень сильная и переживательная, за многих, очень многих болела, но только сильней становилась. Это должна была быть ее последняя жизнь. Но ей не повезло: попался ей очень редкий ум. Умище! - душа растопыривает руки, показывая серьезность его размеров. - В общем, гигант мысли. Таких за всю историю раз, два и обчелся. Понимаешь? Им бы чуть во времени разойтись, и все сложилось бы по-другому. А они сошлись в одной точке, как два поезда лоб в лоб. И все...
- Что все?
- Ум решил, что при такой душе, он просто обязан облагодетельствовать весь мир. Сделать всех счастливыми. Но, видишь ли, счастьем нельзя одарить, наградить, а уж тем более затащить в счастье насильно. Каждый сам должен построить свое счастье, отдав за это взамен часть души, ума и тела. И случилась страшная, очень жуткая штука под названием революция. Все утонуло в крови, боли и ненависти. И так продолжалось долгие, долгие годы.
- А что стало с душой? - поежившись, спрашивает тело.
- Да, разные слухи ходят. Никто толком не знает. Но основных версии две: одна - что она все таки стала свободной, и ее даже привлекли к каким-то важным работам, а другая - что ее засандалили в кристалл.
- Как, в кристалл? - изумляется тело, - он же неживой.
- То-то и оно: ей, чтобы вырасти из кристалла, сотни тысяч лет понадобится, а то и миллионы. Это очень серьезное наказание.
- Ишь ты, как у вас все сложно. А вот у нас все просто, - вздыхает тело, - отработал свое, передал душу дальше и конец… финита ля комедия.
- Не печалься, у каждого свой путь, - улыбается душа. - Зато ты живешь ярко, насыщено, для тебя жизнь, как вспышка. Ты дышишь, и чувствуешь, как упругий воздух, пропитанный всеми ароматами мира, проникает в тебя. Весной он тебя пьянит и тревожит, осенью наполняет дымом сухих листьев и покоем. Ты с удовольствием ешь, куришь хорошие сигары. Ты пьешь вино, солнечное, искристое, чувствуешь его терпкий, пряный вкус. Это вкус жизни. Она запасала все это для тебя зная, что однажды ты придешь, и тебе захочется все это попробовать. Жизнь тебя балует, как балуют маленьких несмышленых детей, а вот мне все это недоступно.
Они замолкают, каждый думая о своем.
Наконец душа нарушает молчание :
- Ладно, давай ложится - завтра трудный день и надо выспаться.
Они укладываются. Костер медленно догорает, нехотя отдавая тепло ночному, чуть морозному, воздуху.
Утром они подымаются до восхода. Молча собирают свои пожитки. Душа, сбегав к ручью и умывшись, возвращается.
- Так, - провозглашает она, - девочки идут к дороге, мальчики тушат костер.
И не оборачиваясь, душа неторопливо уходит.
Ум и тело тушат догорающие угли... как это умеют делать только мальчики.
Душа подходит к обочине дороги, вытянувшейся к горизонту, словно натянутая струна. Прямо на дорогу из под земли медленно выползает рыжая пылающая капля солнца.
Душа останавливается , завороженная зрелищем.
- Кажется, скоро в полет, - тихо произносит она.
- Что ты говоришь? - ум и тело, наконец, догоняют душу.
- Я говорю: вперед мальчики! - улыбается им душа. - Нам предстоит сделать еще очень многое.
Она берет их за руки и делает шаг навстречу встающему солнцу, подчиняясь инстинкту вечного и неотвратимого движения вперед и вверх… вперед и вверх - как улитка на склоне, бесстрашно бросающая свое маленькое тельце на героический штурм вершины, потому что в этом стремлении к небу и есть единственный смысл всего ее существования.
Киев. 2004.
________________________