декабрь упаковывал сны,
подобно хрусткому целлофану -
странный
и невесомый его подарок -
он слишком ярок для многомесячного
монохрома.
и глаз багровый
больного солнца всматривался
напряженно
в окно донжона.
мой двадцать пятый
этаж
и добровольно заточение.
драконы вовсе здесь не водятся.
значения
всё то не имеет ни малейшего.
ведь рыцари циничны и изнежены.
и Рапунце́ль давно уже острижена,
иначе бы не выжила.