Лишь небо, кислым молоком, лишь тротуары, влажной сыпью; сентябрь бормочет бледным ртом свои прохладные молитвы, под угасающей травой… На разъедающей палитре – лишь парков грязная гуашь, лишь скверов старческие жилы; запруда сна, пустынный пляж, уставших глаз сырая глина, дрожащих рук скупой пассаж, поймавший в сети прядь любимой, или дождя неровный ритм, где взгляд души – хрусталь вспотевший, что отражается кромешно в осколках луж, что говорит на языке листвы сгоревшей, и отдаёт шотландским элем … Лишь неба чёрная мишень, лишь глаз болотистая тина; дрожащих пальцев паутина ложится тенью на постель; лишь слёз янтарных ожерелье, лишь тусклой лампочки бронхит; в час чернокнижья, в час молитв, когда медяк луны подсвечен, в кофейной гуще солнце спит, губ полночь и любимой плечи дыханьем нежным согревая, как ветер – строй кариатид…