Зрела рожь, уставив в небо копья.
Были взяты Невель, Ельня, Псков.
Вдоль по пыльной улице Зажопья
немцы гнали пленных моряков.
Им кидали хлеб и зелень с грядки,
бабий плач срывался в тихий вой.
В воздух для острастки и порядка
изредка постреливал конвой.
Вдруг, сорвавшись с места, молодуха
кинулась матросику на грудь,
зашептала, задышала в ухо:
я - Мария Капля, не забудь.
Скажешь - муж, отпустят на свободу.
Ты ещё и не женат, поди?
Староста, он - выбранный народом,
он тебя не выдаст, подтвердит.
Немцы добродушно гоготали,
шли лениво, не равняя шаг.
Потому заметили едва ли,
кто из пленных начал петь "Варяг".
Голос звал надтреснуто и сипло
на последний бой, как на парад,
и вливалась вместе с песней сила
в этот строй измученных ребят.
Вот уже второй поёт и третий,
выше подбородки, твёрже взор.
Вся колонна на втором куплете
пела, как заправский сводный хор.
Гвардия потом родится, в Ельне.
А в Зажопье не было побед...
Шли матросы в плен, как в бой последний.
И мальчишки им смотрели вслед.