Не кукушка утром рано причитает, Не берёза с плачем ветви приклоняет – Из далёкого Путивля долетая, Вьётся голос Ярославны над Дунаем. "Чем измерю я печаль о князе милом? Не одна ли нам и доля, и недоля? Полечу к нему я птицей быстрокрылой, От беды его укрою в чистом поле! Я кровавые ему омою раны, Белоснежный омочив рукав в Каяле!.." Так тоскует Ярославна утром рано, Плачет, бедная, в Путивле на забрале. Ярославна встречный ветер упрекает: "Прочих мало ли утех тебе, могучий? Что ж ты вражескому войску помогаешь! Что ж ты с моря гонишь стрелы, а не тучи! Ты лелеял корабли на море синем, С облаками ты играл и с колыбелью – Так зачем ты, господин, развеял ныне По степному ковылю моё веселье?" Ярославна кличет, голос возвышая: "Днепр Славутич! Ты на славу потрудился! Грудью каменные горы сокрушая, Ты сквозь землю Половецкую пробился! Ты лелеял Святославовы насады На волне своей до вражеского стана – Возлелей ко мне возлюбленного ладу, Чтобы слёз к нему не слать на море рано!" Ярославна к солнцу тянется: "Владыко! Солнце красное! Ты всем тепло и мило! Что же ты в степи безводной, в поле диком Тяжким зноем войско князя истомило? Для чего на храбрых воинов, светило, Ты лучи свои горячие простёрло, Им тугие луки жаждою скрутило, Колчанам замкнуло ссохшиеся горла?"