А ты знаешь, у всех такая насыщенная и подвижная... Какие-то там квартирники, кофейни, сейшены в книжном. Инстаграмм для мобильного. Куча отфильтренных фото: шляпки, трубки, околотворческая работа и что-то мифологическое, под названием "литпроцесс". Fucking ass... И я чувствую себя отщепенцем, выходцем из клоаки. Буквы заполняют бумагу, как одичавшие нотные знаки недоношенной музыки, рвущейся изнутри: раз, два, три... Боже, до чего же я варварски косноязычна! Дичка. Вяжущая рот пресыщенному едоку. Ну и толку? Толку́ воду в ступе, туплю безостановочно, многоходово, бессмысленно и безнадежно. Падёж падежный, плевелы сорные - не стихи. Пригоршни шелухи. И полушки не стоят в этот базарный день. По-@-бень. Редкостная. Не для газетных по́лос. Голос... некоторым, знаешь, даётся голос. Я им завидую. Ненавижу. И восхищаюсь. Возвращаюсь, как убийца к могилам жертв, к их стихам, рассыпанным по ЖеЖе, пабликам, рубрикам, краткими перебежками. Я - насмешка над божественным обликом. Облако тегов, не человек. Бег отчаянных электронов. От себя. Затыкаю уши, чтобы слушать только внутренний метроном... За окном валит снег. И мне кажется кто-то на стекле торопливо выводит ноты. И мне, никогда не знавшей сольфеджио, слышится, вдруг ещё осталась надежда?...