Когда маску шутика ты примеряешь к лицу,
Она прирастает. С нелепой личиной паяца
Позволено в лоб заявить королю-стервецу
О правде, которой как смерти, вельможи боятся.
Свои и чужие изъяны, пороки и дурь
высмеивать можно, нисколько о них не печалясь.
Юродствуй, звени бубенцом, хохочи, балагурь,
Какая бы в жизни с тобою беда не случалась.
Блаженный, юродивый, что поиметь с дурака?
Одна, без царя, голова, да и та с бубенцами.
А завтра война… Кто шепнёт, как расставить войска?
Кто будет побит королевскими злыми юнцами?
Кому, как не нам, мой смешной простачок-скоморох
Жонглировать злом и добром, как цветными мячами,
Шуметь погремушкой, сухой просыпая горох,
Кому, как не нам, жизнь готовит горбы за плечами,
Могилы, подальше от храмов, поближе к Творцу
Полей, и лесов. Мы уснём за церковной оградой.
Кого, как не нас, отпевать после смерти скворцу?
Не плачь, будет нам пересмешник на ветке отрадой.
Не плачь, будет терем твой новый и светел, и свят.
Господь тебя примет, и сам над собой посмеётся,
и там будешь кум-королю, и советчик, и сват.
А маска размокла от слёз. Пусть другим остаётся.