На левом берегу широких вод
неутомимо тявкал пулемёт,
а к правому, держа штаны рукою,
Чапаев плыл, гребя рукой другою
уже буквально из последних сил,
и громко думал: "Господи, спаси!!!"
И тут же – удивительное дело –
Вдруг стало тихо. Пулемёт заело.
На склон, поросший жухлою травой,
Чапаев вылез бледный, но живой,
отчётливо сказал: "Пошло всё на хер!",
перекрестился и ушёл в монахи.