Когда из моросящей мути наш поезд еле выползал, и в этой хляби, в этой ртути едва наметился вокзал - он был спасением, по сути, для всех, пропавших в этой жути, вечерний ожиданья зал. Чего-то, может быть, дождутся - другого поезда, звонка, усядутся и обживутся, и отогреются, пока устало, вяло мысли льются, словно ленивая река. И я тебя благословляю: казался ты подобьем рая, который грешников собрал, за мелкие грехи прощая, и ничего не обещая, ты людям всё, что мог отдал - от крыши и тепла до чая. И в муравейнике людском, как в броуновских передвижках, всё было хаотично слишком, и не глотался в горле ком... А рядом маленький мальчишка, листая с комиксами книжку, жевал поп-корн...