заподлицо к февральской белизне, вдоль ряда дней, что прожиты с тобою, меж двух сердец, – подвоя и привоя, – шнуруют звуки переспевший снег сквозь март… – не март, ещё не март пока, а то, что называется предмартьем, туманов сногсшибательные платья и шляпные седые облака вдоль побережья, где песочный шорх пересыпает море в дом у моря, и превращает всё, что было горем, в безудержный предмартовский восторг. ряд к ряду, за стежком стежок, внахлёст, судьбу, что мы с тобою намечтали, прострачиваем, – кривенько местами, – но всё-таки – надёжно и всерьез… нить торочится, ткань – порой груба, особенно с загибами о прошлом, что сбившимися чувствами тревожат, как голос божий пьяного раба. войдёт игла и вытащит наверх, натянется, прижмётся и пришьётся моя любовь по мартовскому солнцу, наискосок, на переспевший снег…