В небе отмели, скалы и пенный прибой,
Вольный воздух обернут тяжелой слюдой
До продрогших костей, до багряных кистей
Я залита зеркальной водой.
Стали волосы кроной, а пальцы корой.
Я в осенней тоске растворяюсь порой,
Мне однажды, без слез, раствориться всерьез,
Стать своей и чужой детворой.
Но колючего ветра сжимая края,
Распрямится, заплещется странное «я»,
Бестолковый пожар, неприкаянный дар,
Никому, ничему не судья.
В этой грустной осенней смешной голытьбе,
На минуты забыв о мышиной борьбе,
Я зачем-то должна оставаться одна,
Подбирая дорогу к себе -
Пустота ли внутри, неразобранный хлам?
Что блестит и тускнеет по пыльным углам?
Ведь без этих основ я единственных слов
Не прочту, не пойму, не отдам.