вечному сиянию абсолютно чистого разума.
[Пусть Его негасимый свет вознесется над всем, что подвержено тлению,
и пусть истина силы Его будет объявлена во всеуслышание громогласно.]
Воспитай меня быть доброй послушной прислужницей,
раздави же божественной дланью огни революции.
[В нашем городе, из которого ни-на-шаг, останется лишь одна Твоего Имени Красная Улица,
где амврозия и нектар к алтарю принесены до последней унции.]
Научи петь сладкоголосые панегирики,
доведи до болезненной искренности дифирамбы,
пусть же льется церковным елеем моя исступленная лирика,
если нет, - то распни меня на ближайшей рампе.
Ослепи меня светом истины, сонмом Божиим,
солнце выжжет из почвы родящей соцветия ереси,
пусть безумие страсти и плотской любви не поможет Им -
наполняющим разум греховный инаким нехристям.
И я выйду из жара горнила, тобою исправлена, светлая, лучшая,
безупречная, идеальная, будто кнесь королевства ангелов.
Никому не придется более меня понимать и выслушивать.
[Не останется слов. Не останется чувств. Аминь.]
Ничего не останется, кроме свеч и запаха ладана.