Мне часто стало сниться наше детство, Подробно так, почти до мелочей, И я не знаю, где найти мне средство От этой странной памяти моей. Я помню город тихий, полусонный, Грунтовые колдобины дорог, И рынок в воскресенье оживлённый, И мамою испеченный пирог. Я вижу двор с рядами кухонь летних И дровяных сараев полутень, И на скамье старух морщинно-древних, Какую-то плетущих дребедень. Я рос травою сорной на Камброде Среди таких же точно пацанов, И не было тогда во всём народе У половины мамок и отцов. Там тротуар расчерчен был на клетки И мелом изукрашенный забор, Где в «классики» играли малолетки, А кореша курили «Беломор». Вино – «с горлА», на закусь – папироски, Блатная «фень» и шутки с матерком, И дембеля, и девочка в матросске, И танцплощадка в парке городском. Кепчонки «кнопочкой», лихой «модняк» на урках, Кто при делах, а кто и завязал, Но каждый третий в этих переулках На зонах срок немалый отмотал. На Гартмана, а также на патронном, Народ ключи от счастия ковал, И говорят, товарищ Ворошилов Не то слесарил тут, не то босяковал. ...Мне часто стало сниться наше детство, Подробно так, почти до мелочей, И я не знаю, где найти мне средство От этой странной памяти моей...