Она тебе сквозь тюль засветит в глаз,
и ты, слова на рёбрышки нанизав,
по кровле кровью наплывать горазд,
бредёшь по проржавевшему карнизу.
О, Господи, ты только не буди,
когда я черепицу разминаю,
ходи со мной по этому пути,
пока не приключится жизнь иная.
Тогда кульбиты будут так лихи,
так искренне прочертится глиссада,
ведь падать – это как писать стихи:
здесь притворяться и уметь – не надо.