Накопив барыши с лихолетий,
через чёрный протиснувшись ход,
памфлетисты, под грифом - Отрепьевы,
веку выставят Гамбургский счёт.
Будут вены истории вспарывать,
да с эпохами торги вести.
Чтоб достоинство наше державное,
частоколом речей обнести.
Заболтают, загубят, запачкают,
распустив карнавальный плюмаж.
В голубых одеяниях мальчики,
подбирают под цвет антураж.
Казнокрады, с динамикой хищников,
обнажая жемчужный оскал,
опустили страну в Бокалище,
чтобы Бог её там не достал.
Обрекли буффонаду в религию,
и, в изящные формы - цинизм.
Шьют историю белыми нитями,
проповедуя пошлый трюизм.
Заигравшись на теме о Сталине,
норовит, каждый козырь сберечь.
В иезуитском костре меч с окалиной
раскаляется, головы сечь.
А, страна, измождённая войнами,
за ресурсы; свободы; эфир,
остаётся заМКАДьем оборванным,
с обветшавшей сумою до дыр.
Стариков, безнадёжные лица.
Кожа - смятый бумажный листок.
Да, в коротких юбчонках, девицы,
что, по краю шоссе, на поток.
По подъездам шприцы да блевотина.
Мужичкам, всё б скорее пропить...
Вот она - моя нищая Родина!
И за что уж такую любить?
Только верю, Господь не откажется
от неё, будь хоть трижды грешна.
И в священных скрижалях окажется,
неизвестная надписть одна.
И прочтут лицемеры "незрячие",
раздуваясь жгутами аорт -
"В похоронных реестрах не значатся!
Ни Россия, ни русский Народ!"