обухи-сливы – чёрно-чугуные сливы
хруст проливной обезумевших веток
брзызгами – взрывы гранатов – лопанье стен перезрелых
ржавая боль обескровленных зёрен
реки – цвет изменившие реки – вздуты дровами зверино-людскими
и повсеместно – память –
упорная жадная трупная память
рваных молекул обугленных перьев оторванных пальцев
этих особенно много и – вперемешку –
тихие белые шарики глаз без глазниц
клочья журнальные щепки рекламных плакатов
стёкол расплавленных взвесь с чёрными хлопьями пепла
а в промежутках – последних – шагреневых – жутких –
мёртвая кожа земли окончаний лишённая нервных
исчезновенье пейзажа – табу – асфексия пространства
солнечно-лунный нокаут и расплетанье
солнечно-лунных сплетений – божественных линий
в горизонтальность драконью – в стылую зыбью змеиность
крылья складных парусов исполински недвижны
хрипы последней живой головы – в тёмном всплеске ухода
шкурою сброшенной – раз-драконенный разум
вой цвето-звука и чёрная радуга смерти
космос оранжевых лун в отраженье лилового ока
всё это – гимном и пеплом во всех измереньях безмерья
в зодиакальных созвездьях пра-прото-галактик
в битых и целых кувшинах молочников и водолеев
в самопознанье и мороке жадной и загнанной воли
в терпком настое молчанья равном себе самому
в священодействе пещер и в блаженной тени междометий
в соме ведических рун и в пыльце ожидающей ветра
всё это – всё это – всё это – пыль золотого закона
жало последней пчелы в перевёрнутом улье
лёгкая сыпь на безмерно-божественном теле
имя без имени для не рождения жизни
душный – томительный – гибельный – сон вожделенья –
внутриутробность и адская ярость Покоя
25-26.05.05