Она ушла… Растерянность и шок
в поникшем и поблекшем вдруг Париже.
Уныл и жалок галльский петушок,
щиты трёх лилий наклонились ниже…
Так оборвался самый дивный сон,
где примою была дочь акробата –
ушла Эдит Джованна Гассион,
и где-то сцена выгнулась горбато...
Горчили барбарисы и дюшес,
а дворники в тот день мели печали…
Притихли воробьи на Пер-Лашез –
они всегда Эдит своей считали…
.