Вопросы, вредные вопросы…
И вот уж добрый гражданин,
Побагровев, сжимает грозно
Свои обеи пятерни.
Но вопрошающий беспечен
И словно, будто бы и рад
Тому, что жертва рвет и мечет.
«Сократ, Сократ! Давай, Сократ!»-
Вокруг него ревёт задорно
Толпа безусых бунтарей.
Для них Сократ – мудрец бесспорный
И нет учителя мудрей.
Вопросы жгли до нетерпенья!
Хотя, казалось, так просты…
Мученья, а потом сомненья
На счёт привычной правоты...
Такой простой отцовской правды,
Где роли меж разделены:
Кто бог, кто царь, кто раб, кто равный
Согласно формуле войны,
В которой - будешь ли с трофеем,
Иль станешь ты трофеем сам,
Решать коварным корифеям,
Сиречь - жестоким небесам…
Минуты мерила клепсидра…
Расцвет перикловых времён
Сменила мрачная палитра
Спартанских боевых знамён.
И, подчиняясь хищной стали,
И став мудрей во много крат,
Юнцы вчерашние шептали:-
«Сократ, Сократ! Молчи, Сократ!»
В ответ Сократ лишь улыбался
И гнул своё наперекор.
Безумец словно нарывался
На неприятный разговор
В палачьей келье. Только всё же,
Идя по лезвию меча
Он знал - иначе быть не может!
Сократу истина дороже,
Чем жизнь под страхом палача.
Судьба философа хранила.
Собравшись с духом для борьбы,
Афины доказали силой,
Что афиняне - не рабы.
Но тут… на место злых спартанцев,
Момент удобный улучив,
Из доморощенных поганцев
Образовались палачи.
И ну, под вечную легенду
О благе в собственном лице,
Сдавать, как собственность в аренду,
Причём под бешеный процент
Любимый город… горожанам!
А неплательщиков - карать!
А тут Сократ с привычным жанром,
И снова шёпот возмужалый:-
«Сократ, Сократ! Уймись, Сократ!»
В ответ философ улыбался
И снова шёл наперерез.
Опять безумец нарывался
На нездоровый интерес.
На этот раз, увы, удачно…
Взбесил «влиятельных отцов».
Бежать? Ну нет! К чертям собачьим!
Не убежать, в конце концов,
От всех детей богов внебрачных,
От всех глупцов и подлецов!
Судить решили принародно,
Обычай дабы соблюсти,
Не возбуждая гнев свободных
Афинских граждан… Ну, почти.
И справедливым приговором
Закончить подлости парад…
Он должен умереть с позором,
Проклятый праведник, Сократ!
Казалось, каждый жест рассчитан!
Но закралсЯ в паучью нить
Изъянчик. Право на защиту.
А значит, право говорить.
И вот, когда архонт суровый
Закончил свой словесный блуд,
Сократу всё же дали слово,
В своей гордыне бестолковой
Забыв, кому и что дают…
Сперва молчал. Афины – тоже.
Установилась тишина,
Натянутая, как струна
Звенящая до нервной дрожи.
И… начал, глядя в лица судей,
Внушая страх трусливым псам,
Что их судилища- не будет!
Сократ судить намерен сам!
Вопросы, сыпались вопросы
На судей, словно камнепад!
И рокот рос многоголосый:-
«Сократ, Сократ! Давай, Сократ!»
Сократ давал. Взрывался форум,
Трясло от бешенства вождей,
Которым ясно стало скоро,
Что это Их бежать с позором
Обрёк проклятый чародей.
Вердикт суда в бессильной злобе-
Он должен выпить страшный яд.
Опять мольбы: - «Тебя угробят!
Сократ, Сократ! Беги, Сократ!»...
Эх, мудрецы… Пора бы знать им –
Побед не будет без утрат!
Не станет подвигом сократьим
Побег – не будь я сам Сократ!
И полной чашей выпил яд.