В переулках кривых, пустырями, глухими дворами,
Заблудившийся в прах, затерявшийся между домами,
Где на вымытых окнах цветы резеды и герани,
Где вся жизнь на ладони, вся жизнь, как в кино на экране,
Ты проходишь, вернувшись сюда после долгой разлуки,
Узнавая, знакомые с детства предметы и звуки.
Ты идешь, память прожитых лет собирая по крохам,
По тропинке заросшей крапивой и чертополохом.
Здесь особенный воздух свободы и запах особый:
Пахнет пылью, духами, бензином, ванилью и сдобой.
Пахнет липами, солнцем, кустами цветущей сирени.
Приближается полдень, короче становятся тени.
Воробьи пролетают над крышами, и повсеместно
Разливается солнце и падает с неба отвесно.
Пузырится белье на ветру, словно парус на рее.
Беспощадное время бежит все быстрей и быстрее.
Все смешалось в погоне и спешке, в толкучке и давке:
Поликлиники, церкви, пивные ларьки, бакалейные лавки,
Тротуары, киоски, мосты, казино, рестораны,
Голубятни, аптеки, театры, бульвары, фонтаны,
Светофоры, проспекты, пассажи, троллейбусы, скверы,
Бани, дворники, дети, собаки, милиционеры,
Ателье, магазины, вокзалы, музеи, афиши
На фасадах домов, раскаленные стены и крыши.
Вечереет, чуть тлеет асфальт, словно поле сраженья.
Бесконечный поток тормозит, замедляет движенье.
Еще несколько тактов и стихнет, вот-вот, уже скоро,
Шевелящийся, шумный, большой муравейник, Содом и Гоморра.
День подводит черту неизбежной полоской заката.
Бьют на башне часы, завершается круг циферблата.
Разливается в воздухе сырость и запах карболки.
Начинается дождь, разбивается взгляд на осколки.
Это время дробится
На вехи, эпохи и миги.
Этот день - лишь страница
Еще не дописанной книги.