/// С ним иногда случались небольшие странности - он мог посреди разго- вора, недослушав собеседника как бы нырнуть в себя. Лицо приобретало ту- повато-отречённое выражение, глаза стекленели, утрачивая способность фо- кусироваться на чем-либо и смотрели в неведомую даль, пронзая немыслимые космические пространства. Длилось это какие-то сущие мгновения, и он возвращался к реальности, часто, весьма удачно, подхватывая тему разговора, ухватившись за ту фразу, которую успел уловить при возвращении. Так что не все и не всегда замечали его временное ментальное отсутствие, настоль- ко моментальным оно было. Порой, всё же, его общение с внутренним я затя- гивалось, и кто-нибудь из собеседников возвращал его к реальности, тронув за рукав или обратившись непосредственно к нему. /// Что же всё-таки происходило в этот момент? Возвращали ли его собесед- ники с тропинки, ведущей к тихой шизофрении, или, как знать, быть может, они останавливали его на пути глубоких философских открытий, понимания сущности мира, причин и смысла бытия? Уж не случилось ли так, что своим бестактным вмешательством они раз за разом пресекали зарождение художника слова, пытавшегося внутри себя сформулировать своё понимание мира, чтобы потом отразить в общедоступных терминах?