Снедаемая внутренним огнем, Прильнула яростно к пылающему солнцу... И рассыпалась пеплом, вновь закончив Свое сиянье опостЫлевшим вновь днем. И только ты один меня сейчас поймешь, Читая бредом пропитавшиеся строки, Что я опять снедаема той ломкой, С которой ты давно уже знаком. Эффектом феникса из пепла вновь восстав, С благословенным утром взор знакомлю. Что принесет мне новое "сегодня"? В каком часу опять рассыплюсь в прах? Безумьем мысли увлекалась вновь и вновь! Я научусь другим болеть чуть позже, Каким-нибудь наркотиком "хорошим", Но только не с названием "Любовь"! О! Вырви мне из головы ту мозга часть, Что посылает эндорфины счастья в вены, Пусть для меня не станет ОН вселенной! И пусть не буду я срываться в дикий плач... Кусая губы, ногти, биться в этой ломке, И взглядом выжигая имя в стенах, Как струны, рвать себе самой же нервы, И НЕ-НА-ВИ-ДЕТЬ день за то, что темный! Да выбей мне из головы всю чепуху, Что я со слов пустых насобирала, Что в сердце мне осталось лишним хламом, А впрочем... Вырви память! Так хочу! А впрочем, пусть останется одно... Но лишь одно! Одно воспоминанье! Мое чистосердечное признанье, В том, что я испытала вновь любовь. Уф... Ненавижу! И причина не в других. Не в тех, кого так яростно любила, Наверно, я безумною родИлась, Но я другою не умею просто быть... И сердце мне никто не разобьет, Оно не из стекла, не льда, не камня, Оно - необжигающее пламя! Или согреет, иль дотла себя сожжет. И возродится вновь в груди мятежной, В которой дух безумья век живет... Пусть с губ слова стекают, словно мед, Который мыслью был отравлен непременно. Мой тихий бред... И ломка скрутит в ком, Ударит в грудь отчаянья ножами... Ты лишь прости за то, что я такая, Я просто не умею быть другой...