"Затемнение в левой груди",- он сказал - словно гром среди ясного неба. В глазах всё тот час поплыло, будто кадры в кино: аппарат, стол врача, медсестрички лицо. Тихий голос врача словно начал звенеть: "Нужно резать, сейчас, промедление - смерть". Поднялась, механически блузку надев. На рецепты смотрела, почти отупев. "Почему это? Как же? Со мной не должно..." Лихорадочной мыслью врезается: "Но... Может это ошибка?" И тут же в ответ: "Результат окончательный. Выхода - нет. Ничего, без груди тоже люди живут". Цепко оторопь тело сковала, как спрут. "А семья, что же с нею случится тогда? Не хочу даже думать. Какая беда..." Пересохшие губы и в горле - комок, паутина - запутанных мыслей. Приток обжигающей крови стучит у виска, и бессильною плетью повисла рука. Посидев на скамейке у входа в метро, поднялась, поправляя волос серебро. "Без груди тоже люди живут",- не идёт из ушей его голос холодный, как лёд. * * * Залетела пчела, по палате кружит. И лекарство по капле ползёт в ветви жил. Силуэт чей-то звёздами будто расшит: "Как дела? Вы проснулись? Ну, что - будем жить!"