Заботы сусликов и зайцев суета,
И отдых мухи на пеньке трухлявом,
И ковырянье глупого крота,
Мешало помышлять о самом главном
О том, что душу подвигом влечет,
Что в сердце меланхолию вливает.
Он мыслил и мечтал, как патриот,
О счастии и о всеобщем рае.
Его идей никто не разделял,
Ни одичавший дятел, ни куница.
Ночами он пыхтел, потел, страдал
И понял: больше не к чему стремиться!
Любовной мукой жизнь влекла в кусты!
Ёж сдерживался зло и неохотно...
Пред ним, как неразумные скоты
Совокуплялись белки и еноты.
Жизнь, вдруг, предстала редкостным говном.
И взор уж больше не пленился далью.
Казнил себя, что будучи ежом,
Познания он умножал печалью!
В безумии, отчаяньем гоним,
Хотел, с утра, повеситься на ёлке.
Но замысел был неосуществим -
На ней росли колючие иголки.
Нельзя забраться по её стволу
Так, чтоб ни разу ей не уколоться.
И ёж вертелся, словно на колу,
С суицидальной мыслию боролся.
Возненавидев иглы, из себя
Он выгрызал их крупными зубами.
Сопя, страдая, сам себя гнобя,
И, в результате - облысел местами.
Болезненно ранимый, он кричал
И головой об сосны колотился.
Подпрыгивая и роняя кал,
Об землю хлипким туловищем бился.
В конце концов, он, всё-таки, убился.
А стало быть, не зря, подлец,страдал!