В серую сталинку выстрелив светом в упор,
так преждевременно, так по-июньски некстати,
солнце пробьётся по краю сиреневых штор
в комнату Долли, уютно сопящей в кровати…
Мама поднимет упавшую на пол Зизи,
старую куклу, подарок соседки-старушки.
Вспомнится юность… Георгий – красавец грузин…
он-то любил совершенно другие игрушки.
Нет, обижаться на прошлое мало причин.
Как-то уж так получалось легко и бездумно:
жизнь состояла из танцев, цветов и мужчин,
думалось: будет всегда благосклонна фортуна.
Ну, а когда на аборт не решились врачи,
и от таблеток желудок заныл нестерпимо,
стало понятно: родится, кричи, не кричи.
Значит, не будет отныне ни моря, ни Крыма.
И полетела счастливая жизнь кувырком:
вонь от пелёнок, работа вахтёршей на «Яве»,
модные тряпки ушли за халат и трико…
всякое было – нужда измениться заставит…
«Выросла девочка… солнышко, мой ангелок…
Боже, как вылось ночами порой одиноко!
Ты и в рождение мне задалась тяжело,
ну, а с двенадцати вовсе сплошная морока»...
Стрелки часов замедляются где-то к восьми –
время подъёма. Будильник затренькает скоро…
веки дрожат, а под веками солнечный мир:
принцы и яхты… шмотьё от Картье и Диора…
ветер в лицо… улетающий бабочкой шарф…
пальмовый рай на песках золотистой лагуны…
мальчик-бармен… он умеет в мохито смешать
небо и море, рыдание душ семиструнных…
Жизнь начинается, цели предельно ясны:
где-то к исходу так рано пришедшего лета
девочка Долли досмотрит волшебные сны,
прежде чем стать на Тверской королевой минета.
25.06.2012 12:25