Близ рощи Мамре был другой, терзаемый стяжанием.
Он множил платья, серебро и тучные стада,
И вечерами вёл подсчёт, с возможным прилежанием:
Доход на ссуду и приплод на ближние года.
В селеньи Гай был музыкант, игравший на свирели, и
Игрою тою чаровал он многия сердца.
Изрядно нищ, но всё равно ему девицы верили
И доверяли даже ключ от "тайного ларца".
Всех вместе случай как-то свёл у перекрёстка пыльного,
Когда присели отдохнуть под сенью сикомор,
Но в небе есть сосуд с водой, и тут Господь открыл его,
И хлынул дождь, помчал поток воды с ближайших гор.
В таком потоке человек, как сена клок на жёрдочке...
Они цеплялись за траву, за корни и за пни.
Как раз в то время мимо плыл Ной в очень утлой лодочке.
Ему взмолилися они: "Спаси и сохрани!"
"Я взять смогу лишь одного"- промолвил Ной с печалию.
Один вскричал: "Возьми меня, я щедро отплачу!"
Другой: "Спаси, я отмолю грехи не хуже Фалии!"
А музыкант свистел мотив из трелей и причуд.
Вот неотвеченный вопрос: из всех Ной выбрал коего?
Кого он спас, а кто ушёл собой кормить форель?
Но только вот, по вечерам, из-за забора Ноева,
Вдруг раздавался женский смех и слышалась свирель.