Ее холода отмывались апрелями – маями, чужими стихами… и там, где еще отмываемо, впитала чувствительность кожа… вжила инородное… и вроде согрелась и даже поверила вроде бы, что это родное… ночное сходило рассветами, когда по утру становилось еще фиолетовей… и будь ты хоть трижды упёртым – поспорь с шестерёнками!- работает жернов, рубцуются раны и ёмкими становятся слово, дыхание… даже не верится, что скоро срастется, очистится и перемелется…