Вода болотная покрыта ряской: Топь. Тишина. Дрожит лишь лист осин. В их редколесьи, (и не детской сказкой), День уходящий, свет гасил. И что-то жуткое и зыбкое вставало, И напитавшись, окружившись темнотой, В своём обличье черном оживала Трясина, призрачной природой и иной. И, наконец, совсем стемнело, (Ночь на болоте кладбищу подстать), Где огоньками бродит чьё-то тело: Промеж крестов, иль, где чернее гать… Ночь полнолуния природы срез особый, Обворожительно-кошмарна топь… Луна восходит – мертвенно-лилово И дух тревожный обретает плоть. Болото дышит огоньками духов, Гнилые пни в холодном свете их И верит мир рассказам, сказкам, слухам, И слушает, дыханье затаив.