"А есть ли в жизни этой праздник?",- Прокудин спрашивал Егор, Натягивая рваный ватник, С лопатой выходя на двор. За ним вопрос сквозь зубы вторил Василь Макарович Шукшин. Любил своё второе "Горе" Видать, и вправду от души. Вопрос ни чуточку не праздный Как может показаться, вдруг. Для каждого, ведь, праздник разный: Иным - хватило б на еду... Тогда вопрос другим поставим Эзотерическим ребром: А знаем ли мы с вами сами Ради чего мы здесь живём? И тут не всё так однозначно - Протянутых лес, вижу, рук. Егор хотел утех, ведь, злачных, А мы, конечно, "крепим дух". С его позицией не можем Мы согласиться на все сто. Он празднично свою жизнь прожил, Рвало Егора на простор! Егор горел огнём наружу И, выгорел когда дотла, Окончил путь в кровавой луже От пули в сердце, но без зла. Шукшин же был отцом и мужем, Растил двоих он дочерей. Ему ответ был тоже нужен Но он был автор... и мудрей. Любил Шукшин своих героев. Тут - где вопрос, там и ответ. Но жизнь им сложную устроив. Он, вовсе, не желал им бед. Что ж, подвело Егора сердце? Был справедлив такой конец? Шукшин уснул с прикрытой дверцей... Он двух хранитель был сердец.