*
*
*
Осмелишься спорить с ветрами
проснувшимся зомби?
Не больше ли яда над нами,
чем в ядерной бомбе?
А зла и апломба -
вагоны,
вагоны,
вагоны -
откаты
пернатым,
пингвинам в двухглавой короне.
Кто ищет - найдёт
не найдёт - так нахрапом обрящет:
штакетку распила
осилит
упырь некурящий,
а вкуришь
одну лишь -
потянет на кайф настоящий -
вцепился в кормила -
и вот она - сила,
где раньше - народ,
там ревёт
человеками стадо,
и вот
она - рядом,
увешана кольцами МКАДа,
царицей гулящей,
с Рублёвкой в руке,
на убитой реке,
столбом на пути,
и не двух- не пяти-
и даже не сто- и не -лица,
как девка нагая,
стоит колдовская
столица,
с ней Чуров и Ко
наколдуют легко
о времени и о тебе -
осмелишься сгинуть
в бездымной пальбе,
ступая на мину
в любимом себе,
где самая честная песня -
слова на погосте:
"Он жил расчудесно,
вернее - заглядывал в гости -
не спорил с ветрами
шестью, шел ведомый одним:
больная деньгами
планета вращалась под ним
и не было ближе,
родней и дороже
рубля,
понтов и престижа -
всё нажил, но прОжил
себя:
и сгинул безвредно,
легко и безбедно,
легко и бесследно,
как тля"?