Что ж ты, девочка? Всё пересилила, отболела. Что ж ты смотришь так, как будто вокруг война? Никому до тебя по сути нет никакого дела. Ты одна, моя девочка, снова — смотри! — одна. Что ты сидишь и сутулишься? Лучше властвуй! Говорили ж тебе, мол «Не лезь! Ведь потом убьёт». Но ты смело возводила дурное царство, собирала войско. Ну что же — иди вперёд! Ты так любишь строить то, что потом разрушат, так старательно проектируешь ерунду. Всё равно что вставить непроницаемые беруши прямо в уши и вслушиваться в игру. И какие это были по счёту грабли? Сколько можно стучаться? Ты видишь: закрыта дверь? Ты потерянный маленький глупый смешной кораблик, что давно уже окончательно сел на мель. Пришло время осознать и остепениться — успокойся, перестань изводить себя и лелеять в себе желание стать царицей. Ты простая девочка. Следует доверять тому, что тебе говорят. Прекрати лукавить, мол «я-то особенная». Что за нелепый бред? Нет у тебя таланта к любви и славе — есть только серый одноразовый строй-билет в эту простую скучную жизнь с календарным телом, в этих семью, детишек и в этот дом, в эту работу, а что там до беспредела, что до того, чтоб двигаться напролом и покорять вершины, моря и горы, разные страны, выси и города, надо быть, девочка, смелой, горячей, гордой, страстной, решительной, стойкой — и вот тогда можно идти и действовать, а покуда ты тут льёшь слёзы, кровь и случайный чай, ждёшь непонятно зачем и какого чуда — то ли прихода Будды, то ли плеча, на которое можно было бы опереться, ты ничего не добьёшься — признай сама: если ты обладаешь горящим сердцем, слишком легко сгореть и сойти с ума. Как до тебя, до глупенькой, достучаться? Как объяснить-то, что ты вообще творишь? Стала каким-то призрачным иностранцем в собственной жизни. Что тут ни говори, ты всё равно не слушаешь. Только рвёшься в этот огонь, и кажется, ничему ошибки тебя не учат. Ты любишь ножны и загоняешь то и дело себя в тюрьму собственных мыслей, чувств и каких-то бредней о благородности, духе и красоте. Ты убиваешь себя и идёшь к обедне, чтоб отмолить всех тех, кто совсем не те.