Губище Любви В ласках помадной палцы клыном, К визгам клаксона мир глух и дик, Подал нам Гоя ресниц твоих милость, Стала пáдшей дама в час пик; Мой город мерный, да безмéрием мерен, Мятежная слеза важность пробила, Жиреет суицидом чавкающии рот, Сердовелич̕ем любовь раздовило; Кровь моя мад̕ярная, - губище разное, Лав-стори пáчканное грýзчиком выгну, Хочешь ýшками-штýчками в мер-акт, Хочешь в бездну глаз твоих прыгну?! Конная вен рванных в мясистых в вещ-доках, Кров̕ю патриаршей Распят̕е взмокло Ранена память в простереленных чёлках, Губами до кров̕ю распухли óкна; Вездеходы мои-зóрные всходы, Катает умело девятый вал, Две пули в обойме жить отказались,- - За них я выплатил, Выплакал, пал; Совесть территория моя без охраны, Драмы крестовых – в шрамах королей, Копоплянили алчущие сóрванные раны, Пропавших безвести трагичных ролей; Кров̕ю запахло, да прóстыни мало, В комине закаляется отброщенный ключ, захлопали отрезанные прощённые „гири~, Рычан̕ем и бол̕ю вылокан мой пýтч. Оторванность – свойство руля сомнений, Туфля зашлёпала с выточкой рóвно, Через вселенную ВЫМЛЕЧИЛА любовь, - И В пути порой становится больно; На баркасах морщин лубянка личных, не успеть мне важному, - сталкеры п̕яны, Фигурками тира крыл̕я горчичных, Да вспышки любовные по-нóвому вялы. Сквозь шерсти глазниц безхитростные темы, Просидела публичность всё звёздное ревю, Мы дети абсолютной сказочной поэмы, Радостно приняли мы отреп̕е; Что-дальше? чудной походкой ёрзаем дальше, Конфискованные письма под шéлестом лет, Новерное в автобусах старых Остался наших раз̕ездов билет! В адских жернов̕ях вся приятность трен̕я, Ютится без пýдры наш алчный Век, Губами целуя, да шёпотом взóрвным, Осколками разности радуйся человек!