Как оно, безумное, колотится:
Радость, боль, неверие – всё в нём,
А потом, на дне глухом колодезном
Долго тлеет брошенным углём?
Если скажут, мол, один, израненный,
Всё шептал: "как ясен был рассвет",
Не кори себя за опоздание,
Всё равно души моей там нет!
Там, где ей по-прежнему тоскуется,
Нет ни лиц, ни локонов, ни рук,
Площадей нещадных нет, и улиц нет,
Да и звёзд нет в гаснущем миру.
09.2004