Где потом похоронят, как воина,
под нестройный ружейный салют,
и душа поглядит успокоенно,
как по кружкам вино разольют.
И тогда запишусь я хоть в гвардию,
хоть в резервный жирующий полк.
Будет солнце гореть над кокардою,
и взметнётся взволнованный шёлк.
Будет небо томиться от робости,
будет враг, как волною, накрыт...
Друг заплачет... и всё ж не без гордости
у могилы моей постоит.