ТАЙНА РАСПИЛЕННОГО КОЛЕЧКА …Говорят, обручальное кольцо нельзя надевать до свадьбы. А Лариса вот не послушала. Мало ли, что люди говорят. Всех слушать, всему верить – голова заболит. Поехала за неделю до свадьбы к тётке погостить. И надела кольцо – подарок будущего мужа. Примерялось же при покупке. В самую пору было. И вдруг… Посинел пальчик. Посинел, и распухать начал. Колечко – дёрг-дёрг, а оно – ни в какую. Хорошо, сосед был, зубной техник, он потом, после того как колечко распиливать пришлось, его спаял, а там где шов теперь получился, нанёс напыление, такое, какое делают на зубных коронках, чтоб они вид золота имели. Всё шутил при том: «Смотри, Лариска, как бы и счастье твоё семейное не получилось с напылением». А накануне свадьбы – что за незадача… Сон приснился… Видит Лариса, будто муж её – кот. Чёрный такой котище. Здоровенный. Сроду суеверной не была, а тут… …После института распределилась Лариса в свой родной городок. Работала в местной библиотеке. Мысль была и дальше учиться, заочно. Да маменька родная подсуетилась: -Выходи, - говорит, - Ларочка, замуж. Я тебе и жениха подыскала. Ты не гляди, что скандальный. Прикрикнет не по делу – внимания не обращай. Все так живут. Зато, семья там… Не семья, а клад… Хоть поживёшь по-людски. Не то, что мы с твоим отцом. А там-то все – большие люди. Все – из начальства. Не хотелось Ларисе. Ох, не хотелось. Да и любила она другого. Но, такой уж от природы была послушной дочкой. …И хлебнула ж горя в замужестве! Бывало, потом сама признавалась: -Пока замужем была, считай, каждый день насиловали. И не кто-то, а муж собственный. Много можно было бы рассказать о Ларисе и о её жизни в годы замужества. Да не стоит теперь, пожалуй, сердце рвать. …Повстречался ей однажды хороший человек. Правда, моложе… Страшно сказать… На целую жизнь её сына, который к тому времени уже в институте учился. А ходит за Ларисой как тень. Ни на шаг не отстаёт. -Не могу я за тебя замуж пойти, - Лариса отвечает, - Мне сына нужно в люди вывести. Он ей: -А я подожду. И ждал. Бывает, скажет Лариса: -Ну, что ты за мной, в самом деле, ходишь?! – Хочешь, я тебя с хорошей девочкой познакомлю из нашего отдела? Скажет, потом сама не рада бывает, что такую глупость сказала: -Ну, прости, прости… Хочешь, язык себе иголками наколю?! …А он так и ждал. Ждал, пока сын Ларисы институт кончит. Потом ждал, пока он женится, и заживёт своей собственной, независимой жизнью – окончательно и бесповоротно. Решилась, наконец, Лариса. Вот это, - думает, - любовь! Повезло, так повезло! В столь позднем возрасте такое счастье встретить! Нет уж! Никому не отдам! -Я, - говорит Лариса, - не просто свадьбу хочу. Хочу, чтобы мы венчались. Или – боишься? – Это, ведь, будет уже на всю жизнь. А он: -Правильно, Ларочка. Я на всю жизнь и собираюсь. И фамилия у тебя чтобы моя была. Так и вышло. У него у самого за эти годы две пряди седых волос появились. Любил он Ларису. И она его любила. Только, всё же, боялась сильно, как бы со временем не стал за какой молоденькой волочиться. Берегла, как могла. Не уберегла. Года не прожили – от рака умер… …Не увидели Ларису больше на работе. И вообще больше нигде никто её не видел. И телефон молчал. И дома её не было. …Глубокой осенью, на промозглом ветру, на одной из городских улиц, кто-то из сослуживцев Ларисы увидел женщину, которую поначалу принял за нищенку, а потом, с трудом узнал в ней Ларису. Она казалась совсем старой, и окончательно поседела. Она стояла, протягивая руки к прохожим, о чём-то их неистово умоляя. Могло показаться, будто она просит хлеба. Её слабеющий голос можно было расслышать лишь вблизи. Вот прошли две девушки, что-то обсуждая между собой. И к ним Лариса устремила свой молящий, младенчески-доверчивый взгляд: -Девочки, миленькие, любименькие, прошу вас, умоляю: куда бы вы ни шли, возьмите меня с собой! Я буду идти быстро-быстро! Вам не будет со мной скучно! Девушки шли дальше, не оборачиваясь, не обращая на Ларису никакого внимания. Шли, как ни в чём не бывало. Стоит ли внимание обращать на ненормального человека?! – На глаза Ларисы набежали крупные слёзы… …Бывает, что люди сходят с ума от одиночества. Хотя, такое случается крайне редко.