Каких бы поклонов ни клал молодой монах,
Сколь трепетно бы ни лобзал аналой в крестах,
Но, если по части искусов он - хитрый змей,
То будет велик лишь в кругу городских блядей.
Старухи во храм ковыляют толпой, крестясь,
В упорстве своём презирая и снег, и грязь,
И тратят копейки на копоть, и чтут обряд,
А ночью сквозь фортку вселенское зло творят...
Мечеть, синагога, часовня – построй и верь,
Что Шамбала, Рай и Валгалла откроют дверь -
О, Крёз! ты бы стал здесь святым, как Перун и Тор,
В глазах идиотов, что верят в подобный вздор.
Святитель людьми должен быть горячо любим,
А, коль не любим – так крестом и мечом по ним,
И, маршем идя по руинам чужих церквей,
Он делает мёртвых пророков ещё мертвей...
Так знай же, святоша: для неба - что раб, что царь,
В тиаре и без – всё одно ты лишь божья тварь,
И блажь малыша, что просфорами кормит птиц,
Всевышнему ближе, чем сотня падений ниц.