Если бы все жители барака одновременно вышли в коридор, пестрая разновозрастная толпа заполнила бы его так, что трудно было бы повернуться. В жизни этого не происходит. Утром первыми выходят недовольные мамаши с писклявыми малышами, не согласными со счастливой участью посещать ясли при спичфабрике. Чуть позже деловито топают их папаши на работу. Немного погодя - одновременно хлопает несколько дверей сразу, портфели дружески по спинам и головам – школьники идут на уроки. Ну и самыми последними, важно и степенно, вышагивают пузатые самостоятельные карапузы – счастливчики. Им никуда не нужно, в школу им еще рано, а с садиками всегда проблема. Но они не в обиде. Все. В бараке никого больше нет. Если не считать тараканов – самых, пожалуй, многочисленных и постоянных его обитателей. В бараке не так легко найти что-нибудь съедобное, но тараканы живут и процветают. С ними ведется борьба. Во-первых, с помощью плакатов, время от времени вывешиваемых на стенах. Коридор слепой – без окон. Поэтому жители барака на плакаты внимания не обращают, а для тараканов они даже хороши, щели за ними удобны чрезвычайно. Во-вторых, иногда, бывает, кто-то взрывается и начинается травля. Однако взрывы носят характер спонтанный, и тараканов от уничтожения легко спасает кочевой образ жизни, который они и ведут с момента заселения. Между тем счастливчики уже на улице. Их двое. Они жмурятся от яркого солнечного света после темноты барака, и некоторое время неподвижно стоят, привыкая к погодным условиям. На шее одного из них на тесемочке ключ от входной двери, зато у второго в кулаке – монета достоинством пятнадцать копеек. Достоинство случается не каждый день, а когда случается, позволяет рассчитывать на мороженое. Наконец счастливчики начинают вожделенно поглядывать на угол улицы, где обыкновенно появляется мороженщица с лотком. Лоток одет через шею перекинутой лентой, черный, как обожженный противень, а на нем – горкой белое счастье – оно не бывает другого цвета – мороженое. Счастливчики не спешат подойти. Они гадают: почем сегодня мороженое. Оно бывает по три копейки и по семь. И будьте уверены, что ничего не смысля в математике, счастливчики отлично понимают разницу в цене. В душе у них теплится надежда, что сегодня им достанется целых пять мороженых, а не два. И отнять у них эту надежду так же непросто, как и пятнадцать копеек. Время идет. Ожидание становится нестерпимым, счастливчики направляются к лотку. Вначале медленно и степенно, как и подобает людям, располагающим определенным капиталом. Но, по мере приближения к лотку, постепенно переходят на спортивную ходьбу и бег. Им не везет сегодня. Шуршит, тверже чем калька бумага, мороженое не успело еще оттаять, обжигающе холодно и, скрипнув, отваливается под зубами большими белыми кусками. Неподалеку от лотка гудит нетерпеливая мужская очередь. Очередь осуждающе посматривает на столб с громкоговорителем. Последний молчит, как будто виноват в том, что до сих пор не начались «последние известия». Скоро «страна проснется». Счастливчики это хорошо знают и усаживаются поудобнее на почтительном расстоянии от очереди. Они почти профессионально способны оценить рост, вес, физические и бойцовские качества стоящих в ней. Двери распахиваются одновременно с позывными известий, и толпа оживленно исчезает внутри пивной. Малыши терпеливо ждут. Первым из пивной пытается выйти ссохшийся мужичок с носом сиреневого цвета. Однако в дверях его тянет обратно неведомая сила, мужичок едва стоит на ногах, конечно не успевает повернуться к этой силе лицом и грохается спиной на пол, загородив дверной проем. Его быстро подхватывают за руки и выносят на улицу, где он немедленно засыпает, прислонясь спиной к стене. Но это уже не интересно. Ага! Вот на улицу выходят трое посетителей. Один из них свирепо смотрит на другого и нетерпеливо мотает головой, явно предлагая отойти в сторонку. Только ему мешает третий. Откуда только взялся! Наконец нетерпеливому надоедает бестолковое мотание. Он откровенно говорит: - Пшли… щасс дам… Двое крепко стоят, образуя между собой угол, недоуменно смотрят на нетерпеливого. - Чче-оо? - А то! – нетерпеливый тычет в одного из крепких – Выпить дал? Дал! Морду набить просил? Просил! На халяву не пью! - Ик? – удивляется один из крепких. - Пшутил..- говорит второй. - Ниче, шуточки! – горячится нетерпеливый и норовит крепких разъединить. - Пшутил…- упирается крепкий – но нетерпеливый настойчив – Щас и сам в морду получишь, будешь мешать, пол? - Ик! – вмешивается третий, - предлагаю выпить еще… там разберемся… Второй и нетерпеливый замирают. Они, похоже, удивлены тем, что такая правильная мысль пришла не им в головы. Встряхиваются, как воробьи возле лужи, и снова исчезают в пивной. Карапузам опять не везет. Зрелище сорвалось. Вдруг за их спинами раздается свист. Оглянувшись, они видят, как им призывно машут рукой пацаны у лотка. Польщенные столь высоким вниманием, счастливчики срываются с места. -Что, пузаны, мороженого хотите? – спрашивает их сам Аргок. Царственным жестом он достает монету из кармана и небрежно кидает на лоток. И вот у малышей, ошалевших от счастья, по мороженому в руках! - Пузаны, - говорит Аргок, когда мороженое съедено – возле пивной сосед его спит – он выбирает наугад одного из своей свиты, - вы уже толковые, соображаете, что если он деньги не пропьет, то их у него вытянут, один фиг – семье ни шиша. Сечете? Вон, у него уже и кошелек из кармана вывалился. Ну-ка, тащите его сюда! Малыши наперегонки несутся к пьяному, спящему у пивной, хватают кошелек, действительно наполовину вывалившийся из кармана, и бегут обратно. Аргок открывает кошелек шикарным щелчком. - Да, осталось детишкам на молочишко! – Достает засаленную бумажку, протягивает малышам – Держите, без вас пропил бы… Счастливчики с трудом верят свалившемуся счастью. Ну, дела! Ну, Аргок! Да они теперь, да за него! Не в состоянии выразить всего, они даже не находят слов. Может быть, позже. Когда подрастут.