прикосновением губ по моим предплечьям,
свит ожерельями город в бордовый вечер,
в страх от пощёчины, может не обеспечить,
только под грифом секретно срываем стон -
сможет, убережёт, да и время лечит,
только оплавится ночь ниагарой свечек,
но убежать не удастся, собой отмечен
сон мой, ты мой звеняще - пьянящий и вечный сон.
вдоль мостовой гулким эхом, годами, резче
кровью из вены по улицам тёмным хлещет
холод промёрзших витрин, забирает вещих
в мир, там где ты- это ты и бывает лишь он, один
перед собой на коленях мы, бег на месте
на безымянных весах, словно просо, взвесим,
дымкой метнёмся над именем, словом в песне,
может быть, станем, быть может, упившись в дым.
тенью распорот день в первоисточник,
падает город под шины проезжих, срочных,
вечно спешащих, смотрящих на жизнь воочию,
не разделяющих целое эхом строчным.